Объективно ли существует информация?

Исторически так сложилось, что чем больше мы узнаем о таком феномене, как информация, тем более таинственной и даже мистической представляется нам ее суть. Взять хотя бы факт возникновения самой информации. С одной стороны, ее происхождение от реально существующих объектов вроде бы не должно вызывать сомнений, но, с другой стороны, такие объекты, как, например, автомобиль, в естественной природе не существуют, а являются продуктом деятельности разума, следовательно, изначально возникают в виде информации. Означает ли это, что информация может существовать сама по себе, т.е. независимо от остальной реальности?

Если бы наука могла себе позволить с легкостью принимать такие выводы, то от нее самой (как существующей реальности) давно уж остались бы одни головешки! Разгадка парадокса кроется как раз в самой сути информации как особого типа разнообразия, т.е. искусственно создаваемые объекты отличаются от уже существующих объектов только комбинациями того, из чего они состоят, иначе эти творения разума невозможно было бы не то что произвести на свет, но и даже придумать! Любые творения всегда состоят из уже существующих элементов (форм, цветов, материалов, конструкций и т.д.), поэтому кажущееся противоречие между общим определением понятия "информация" (исходящим из первичности реальных объектов по отношению к любой информации - "КВ" №43) и фактической возможностью создания искусственных объектов в действительности отсутствует, поскольку совершенно очевидно, что никакой разум не в состоянии создавать нечто из ничего. Однако он вполне в состоянии из фактически существующего и отраженного (доступными разуму способами) разнообразия реальных объектов создавать такие совокупности этого разнообразия, которые в реальности еще не существуют. А если такое новое разнообразие все же не будет адекватно отражать существующие объекты (хотя бы как составные элементы целого), то это будет означать фактически отсутствие (неполноту или ложность, ущербность, ошибочное восприятие) информации опять же в соответствии с ее общим определением.

Как мы видим, именно относительная простота этого определения ("КВ" №44) приводит к необходимости отдельного рассмотрения наиболее проблемных его частей. К числу такого рода проблем, кроме уже рассмотренной выше, видимо, следует отнести и то, что разнообразие, отделенное от своего объекта, может стать информацией только при наличии заранее определенной условности, которая только и позволяет воспринимать это разнообразие как информацию. Однако могут иметь место условности, которые являются не столь же общедоступными, как, например, алфавиты, языки и т.д., а, наоборот, специально засекречиваются. Может ли тогда такое засекреченное разнообразие считаться информацией или, другими словами, существует ли информация объективно, т.е. независимо от воспринимающих ее объектов?

Очевидно, что отраженное разнообразие в качестве информации должно обладать способностью как к отделению от носителя (передаче), так и к восприятию другими объектами (приему). Тогда становится очевидным, что если это разнообразие, в связи с возможной полной утратой заранее известного (условного) смыслового содержания его элементов, не сможет быть воспринято как информация, то оно само от этого никак не изменится, т.е. информация не перестанет существовать, а только станет недоступной. Поскольку информация, с одной стороны, неотделима от (материального) носителя, а с другой - отражает его несобственное разнообразие, то она не может становиться чем-либо другим в зависимости от того, будет ли она оставаться доступной или нет, т.е. доступность информации - это только одно из свойств, а не способ ее существования. Следовательно, объективность (независимость от воспринимающих объектов) существования информации вытекает из ее определения и подтверждается фактами (например, расшифровки закодированных данных), когда имеется только единственная возможность трактовки разнообразия как информации.

Но не все здесь так просто. Если объем отраженного разнообразия достаточно мал, то количество его возможных трактовок (придания этому разнообразию смыслового содержания) может быть неограниченно велико. И наоборот (как это ни покажется странным!), возрастание его объемов очень быстро увеличивает до максимума вероятность того, что останется только единственная возможность (которая может существовать только объективно!) для разумной (имеющей смысл) трактовки этого разнообразия. Следовательно, объективность информации не может быть абсолютной, а имеет границы, определяемые количественно-качественными переходами.

Эти границы выглядят относительно четко и однозначно только при достаточно малых объемах (или разрешающей способности) разнообразия, становясь все более плавными и неуловимыми по мере увеличения этих объемов (как, например, в спектрах из 16, 256 и 16 млн. цветов). С другой стороны, количество разнообразия переходит в новое качество таким образом, что именно неоднозначность его восприятия (как насыщенность, богатство, многообразие оттенков и даже видимая неполнота или загадочность содержания) становится фактором, определяющим его ценность. В этом смысле, как ни парадоксально, произведения искусства с неоднозначностью их восприятия и необычайно широким диапазоном оттенков отражаемого объекта зачастую могут в значительно большей степени соответствовать фактической реальности, чем самые тщательные измерения, снимки, расчеты и анализы, сделанные по отношению к тому же объекту. Однако ситуация сразу же меняется на противоположную, как только наука раскрывает главную суть изучаемого предмета, из которой можно (логическим путем) вывести все другие его свойства. Как правило, в науке такие события происходят нечасто, а процесс их подготовки развивается достаточно медленно и постепенно.

Любопытно, что свойство информации отражать объективную реальность и, в то же время, самой быть такой же реальностью в достаточно определенных (конечных, измеряемых, ощутимых) границах, напрямую представляется в самом определении понятия "информация", что вовсе даже не удивительно, поскольку это определение, являясь информацией, должно относиться ко всем без исключения ее разновидностям и в том числе к самому себе! Тем не менее, синонимов здесь нет и быть не должно, иначе - заколдованный круг, однако теперь - пугающая необъятность. С одной стороны, обязательная обусловленность разнообразия как информации может принимать различные формы, которые не всегда могут преобразовываться одна в другую с предельной точностью (различные языки, стандарты, соглашения). Например, переведенные на другой язык цитаты в стихотворной форме лучше приводить вместе с оригиналом, причем в этом случае приходится иногда прибегать к собственному (возможно более адекватному, дословному) переводу ("КВ" №44), иначе ссылка будет относиться не к автору высказывания, а к тому, кто сделал перевод.

Но это еще мелочи! Особо здесь настораживает то, что эта обязательная обусловленность также является информацией, хотя и другого рода. Тогда выходит, что никакая (!) информация не может существовать без другой информации! Вот это уже настоящая мистика - ведь такая пропасть явно не имеет границ, которые все время убегают не куда-нибудь вперед, а... в глубину веков!!!

Юрий КРАСКОВ,
c_city2000@mail.ru

Все права на публикацию принадлежат автору